Экономколлегия определила, можно ли уступить право требования оплаты по госконтракту

Коллегия по экономическим спорам Верховного суда разобралась, имеет ли значение уступка прав требования в муниципальном контракте, если подрядчик не меняется, а уступка касается только оплаты. Вопрос был разрешен при рассмотрении спора между ООО «Воронежская строительная компания» и Детским садом № 40 Воронежа (дело № 310-ЭС17-8734).

Детский сад заключил с ООО «Синтезстрой» договор почти на 70 000 руб., чтобы отремонтировать помещение. Подрядчик работу выполнил. Но позже ООО «Синтезстрой» заключил договор уступки, по которому он уступает права требования оплаты по договору цессионарию – ООО «Воронежская строительная компания». Об уступке поставили в известность детский сад, направив письмом требование перечислить долг и пени в адрес «Воронежской строительной компании». Поскольку задолженность погашена не была, компания обратилась в суд, требуя перечислить ей долг и пени – в общей сложности около 74 тыс. руб.

Первая инстанция требования отклонила. Согласно ч. 5 ст. 95 Закона № 44-ФЗ, при исполнении госконтракта, а в этом случае речь шла именно о нем, не допускается перемена подрядчика, кроме случая, когда новый подрядчик – правопреемник вследствие реорганизации юрлица. В соответствии с пп. 1, 2 ст. 388 ГК РФ уступка требования допускается, если она не противоречит закону, однако уступка невозможна без согласия должника, если личность кредитора имеет для него существенное значение. В данном случае личность кредитора важна, решил суд: в контракте отражены сведения именно об обществе «Синтезстрой» и его реквизитах, в письме Минфина разъясняется, что личность кредитора при расчете по госконтракту существенна, а никаких доказательств того, что детский сад соглашался на уступку прав требования, суд в деле не обнаружил. А значит, договор уступки недействителен, заключила первая инстанция.

Апелляция и вовсе отказала "Воронежской строительной компании" в иске, отменив решение первой инстанции. Апелляция указала, что муниципальное бюджетное учреждение обязано принимать бюджетные обязательства в строгом соответствии с бюджетным законодательством. Деньги, право требования которых уступили по договору, –это бюджетные средства, следовательно, они имеют целевое назначение и направить их можно только конкретной компании-исполнителю работ по договору.

При заключении договора уступки был нарушен принцип адресности и целевого характера выделяемых бюджетных средств, а это нарушение бюджетного законодательства и основание для признания сделки недействительной, заключил суд, признав сделку ничтожной. Такие выводы поддержал и суд округа.

Однако компания-цессионарий оспорила постановления в Верховном суде. Она указала, что необходимость изменить документацию не может свидетельствовать о существенном значении личности кредитора для должника. Также "Воронежская строительная компания" подчеркнула, что уступка права требования не нарушает права заказчика – условия заключенного с ним договора не меняются. Письмо Минфина, на которое опирались суды, не является нормативными правовым актом, также привел аргумент в защиту своей позиции заявитель.

Заявитель обращает внимание на то, что подрядчик надлежащим образом выполнил, а заказчик принял работы по договору, препятствий для осуществления уступки денежного требования не было, подрядчик не менялся, а уступлено только право требования оплаты выполненных и принятых работ, а также пени. По мнению "Воронежской строительной компании", при рассмотрении споров, связанных с исполнением муниципальных контрактов, надо исходить из ч. 5 ст. 95 Закона № 44-ФЗ – это специальная норма, которая запрещает исключительно смену подрядчика, но не препятствует уступке прав по оплате.

Кто прав, определила коллегия по экономическим спорам Верховного суда. Она отменила все решения судов нижестоящих инстанций и направила дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.